Кота, который живёт у меня дома, я называю огуречным. Есть же кот камышовый, почему не быть и коту огуречному?
Запах огурцов, действует на него почти как валерьянка. Ради огурцов он способен на любое унижение – бегать и выпрашивать, мяукая на разные голоса; подкарауливать пока ты отвернёшься, что бы слямзить хрустящий лакомый кусочек из-под носа. И я вполне его могу понять. Свежий огурец – тёмно-зелёный, хрустящий, в пупырышках, нейтрально-сочный, чудь сладенький – ммм…
Вот что райское наслаждение, а не какой-то там кокос и ананас буржуйский.
В моём доме огурцы любят: дети, кот и самые зубастые на планете существа улитки — ахатины, которые от огурцов оставляют только прозрачную зелёную кожицу. У ахатин — 25.000 зубов, работающих, по принципу мелкой тёрки.
Каждый год, приходится наблюдать за взлётом и падением огуречного рейтинга. Зимой люди покупают их штуками – и мелко крошат в салат, что бы хватило на всех.
По весне, огурцов становится больше, цена меняется, обратно пропорционально их количеству. Сначала покупаешь килограмм, пусть даже не самых ровных и красивых, тепличных, но уже совсем настоящих, сочных и радуешься – огурчики подешевели.
Позже тут и там, возникают огуречные распродажи: каждый раз из магазина волочёшь, небольшой мешок с хрустящей радостью, которая, не успев завянуть, улетает по прямому назначению, сколько не купи.
В конце июня, дачники гордо выносят с огородов свои первые урожаи, иногда продают их — сначала кучками, а потом ведёрками – на салат и засолку. Огородники и хозяйки, влюбленные в закаточную машинку, превращаются в мини-заводы по производству консервов.
В магазинах огурцы становятся еще дешевле – недостаточно ровные и привлекательные – вянут по причине ненужности.
Потом лимит банок на огурцы, потрачен и владельцы огуречных плантаций, собирают их мешки, ходят по соседям и дарят их друг другу и особенно тем, у кого плантации нет. Примерно с такими словами – прими огурцы в дар, уже и не знаю, куда их девать: не лезут ни в друзей, ни во врагов, а банки кончились. Да никто солёные огурцы кроме меня зимой не ест. Будь другом на два дня — не дай пропасть труду и добру. Не выкидывать же, в самом деле, мои огурчики, моё детище, мою прелесть.
Еще проходит немного времени и вот уже мусорные бачки пополняются пожелтевшими, надоевшими и завявшими, еще вчера такими редкими, дорогими и горячо желанными.
Огуречная инфляция, однако. Чем чего-то больше — тем меньше его цена.
Заканчивается лето – и огурцов опять становится мало, а цены ползут вверх. И так всегда, из года в год, из десятилетия в десятилетие, из века в век. Падает рубль, растёт евро, дефолты и деноминации, огурец дорожает к зиме, дешевеет летом и дорожает снова, неизменно, всегда-всегда.
А ведь этот принцип действует не только по отношению к огурцам. К чему? К помидорам?
Да, но и не только к овощам.
К словам – чем их больше, тем меньше их цена.
Нет, есть такие субстанции, которые потому и ценны, по причине изобильности, например как вода в океанах и морях.
У некоторых людей, их океаны слов в цене не падают. У писателей талантливых. Хороший писатель может писать том за томом, огромное количество – и это будет ценно. Для большинства же людей – чем больше извлекает из себя он слов, тем меньше становится их цена, потому что в больших количествах мы часто несём, чего попало, и чего не надо.
У меня тоже инфляция.
Никому свежего поста не надо? Ну ладно – пусть отправляется, если не на помойку, но в небытие, с первой же минуты. И почему-то всё равно. Инфляция, однако.