Люблю ходить пешком. А после тяжёлой ночной смены (легкой она быть не может по определению) – пройтись пару остановок по городу удовольствие особенное. Идешь, на улице людно, но тихо – все спешат по своим делам.
А ты никуда не спешишь – медленно идешь домой, на встречу двум свободным дням, которые предвкушаешь. И такая в душе тишина, покой. А когда солнце светит, и птицы поют, особенно приятно жить.
Сегодня утром решила зайти в магазин у дома, что бы, не выходить в середине дня.
Заходя в магазин, потянув на себя дверь, я чуть не была снесена волной — звуковой. В магазине почти не было народу, но ор стоял такой, что в ушах звенело. Я сморщилась, потому что звуки были способны лишить кого угодно зубной эмали, а после суток без сна, организм особенно чувствителен к насилию любого рода. Пока я выбирала яблоки и грейпфруты, (вы умеете выбирать грейпфруты? самый тяжёлый плод, из плодов такого же размера – лучший, потому что кожа тоньше) — орущий голос невольно ввел меня в курс дела.
Пьеса в трёх лицах. Участники – кассир, которая просто выполняла свою работу, бабка лет 65, орущая дурниной, робко оправдывающаяся администратор. Массовка – пара работников зала в магазине и я. Голос автора – я. Больше в магазине никого – или разбежались, испугавшись, или не пришли еще. Действие первое. Акт первый и последний.
Бабка орёт по поводу – зашла в зал без тележки и корзины. Кто-то увидел Нечто и посоветовал администратору попросить бабку открыть её сумку. Бабка начала истерично голосить, приводя аргументы – никто не имеет права, в сумку залезли, чуть ли не вывернули карманы, она больной человек, она с дачи, у неё сумка полна лекарствами, ей 65, и её никто никогда не подозревал в подобном, её оскорбили, оскорбили, оскорбили!!!! Смертельно оскорбили!!! Как ваша фамилия? Пригласите администратора и директора! Скажите фамилию и пригласите директора! Её опозорили!!! ( еще бы, если и хочешь не быть в курсе, станешь) Чуть! Не! Довели! До! Смерти!!!
Не имеете права! Не имеете! Права! Не!!!
Крики были такие, что я подумала, что если бабка на самом деле так больна, как заявляет, то её сейчас хватят кондратий и апокалиптический удар и наконец, наступит тишина. О, боги, успокойте её, кто-нибудь, спасите мои уши, как пел Высоцкий. Не уши – души? Всё равно, заткните её, кто-нибудь. Накапайте ей валерьянки. Боги оказались милосердны. Администратор проговорилась, что вызвала милицию. Бабка вняла, подхватила баул и была такова. На прощание выкрикнула, что зайдет позже. Вы поняли, да? Когда я выходила из магазина, носом столкнулась с правоохранником. Но, ловить и обыскивать было уже некого. Оно сбежало. Увы и ах. Но стало тихо. Ура. Занавес.
История, как история. А мораль и вывод? Ща будет. Никого вам это не напомнило? Ясен пень, что бабка что-то спёрла, а когда появилась угроза разоблачению, ор применила, как щит. Аргументы: болезнь, возраст, безупречная репутация, перевод стрелок, бабкины гражданские права.
Всё оказалось перевёрнутым с ног на голову. Типа, её там чуть через сумку не изнасиловали – посягнули на честь и жизнь.
Знаете, будь там больше народу, обязательно нашёлся бы защитник на тему – не обижайте бабулю, от вас не убудет, даже если и вынесет чего, она больная, а вы жестокосердные сволочи.
И этически, даже не сразу находишь, что возразить этой «доброте».
По жизни часто оказываюсь в ситуации, когда человек добивается себе особенных уступок и привилегий и снисхождения, приводя в качестве аргументов своё «особенное» положение – наличие детей, эмбрионов, возраст, болезни, отсутствие мужа и многое подобное.
Но, знаете ли, очень чувствуется, когда это причина, а когда повод проскользнуть, как мокрый кусок мыла, в какое-нибудь, узкое место. И, всегда находятся «справедливые» заступники, идущие на поводу, этой по сути этической «спекуляции».
А, я в отношении этих уловок, очень жестока. Мне чхать, потому и сама не злоупотребляла никогда никакими своими положениями.
Не, разница существенна – заявлять о правах и спекулировать положением.
А кто не понимает – поразмыслите сами на эту тему.