Когда наступил вечер, Она пришла на крутой берег широкой реки Тоска, для того, что бы солнце пожелало ей спокойной ночи.
Когда солнечный диск полностью скрылся за горизонтом – Она прыгнула в реку с крутого обрыва и поплыла, отдаваясь течению. Это была необычная река – плыть в ней было очень легко, достаточно было полностью расслабиться, довериться, погрузившись в холодные воды. Хотя водой, субстанцию Тоски, можно было назвать лишь относительно – у неё были несколько другие качества, не соответствующие воде.
Река была мутная, даже если открыть глаза не было видно ничего, на расстоянии вытянутой руки.
В поле видимости, попадала лишь мелкая взвесь в виде больших облаков – это были скопления мыслей, слов, надежд, которым не суждено быть высказанными — давно нет адресата, для кого они предназначались. Разные образы, формировались из них в глубине Тоски, пробуждая воспоминания о некоторых, как будто расставание с ними произошло час назад. Она закрыла глаза, что бы прервать видения.
Плывя по этой реке, можно было дышать, не выныривая на поверхность. Она открыла рот, давая возможность солоноватым прохладным водам течь, не встречая сопротивления — река текла через горло, ноздри, глаза.
Чувства были противоречивыми – легкое покалывание по телу и слизистым, ком в горле и одновременно, какое-то необыкновенное упоение страданием – воды реки дурманили.
Так она свободно плыла всю ночь, отдаваясь волнам и наслаждаясь тишиной.
На душе было ровно – не было оснований переживать о том, что её спохватятся дома.
Всё было обдуманно и приготовлено заранее.
Много лет она копила на высокотехнологичную Оболочку, которая похожа на неё была как однояйцевый близнец. И, наконец, приобрела, осуществив мечту- отладила до совершенства.
Перед тем, как уйти из дому, Она сделала последние приготовления: протёрла Оболочке ореховые глаза, обновила на ресницах тушь, расчесала волнистые волосы до блеска; супер-клеем покрепче посадила легкую улыбку, позаботившись о том, что бы она выглядела естественно.
В начинке Оболочки были различные таймеры, реле и сенсоры, реагирующие на звуки, свет и изменения окружающей среды. Она настроила её так, что бы при звучании определённых звукосочетаний, оболочка кивала вверх-вниз, или из стороны в сторону, могла ответить на простые вопросы, поддержать поверхностную беседу. Конечно же, были опасения, что кто ни будь, заведёт с ней глубокий разговор и на это не хватит ресурсов её электронного мозга, но об этом переживать было излишне – в эти времена подобные разговоры были крайне редки.
Когда надо – таймер сработает – оболочка будет выполнять все нужные функции: ходить, питаться, посещать и возвращаться с работы, смеяться и улыбаться. Плакать не будет — плачь может спровоцировать лишние вопросы.
Всё как нужно, что бы видимость присутствия ни в ком не вызывала ни малейшего сомнения и подозрения, что бы никому не пришло в голову отправиться в погоню.
Пока оболочка создавала видимость её присутствия, она продолжала плыть.
Когда показался первый луч солнца – течение принесло её к берегу, покрытому сплошь стеклянными камнями, с острыми режущими краями. Волны жёстко выбросили её на берег, как какой-то пластиковый баллон. Края камней резали – из тела сочилась кровь, окрашивая камни в розовый цвет.
Больно не было – река одурманила своими мутными водами, сделав ощущения от физической боли минимальными.
Она продолжала лежать на стеклянном берегу лицом вниз, в том же неестественном положении, которое ей придали грубые волны. Солнце, раскаляло, подымаясь всё выше и выше: высушило сначала воду с поверхности кожи, а потом плоть до такого состояния, что она рассыпалась мелким песком.
Солнце продолжало подниматься над горизонтом и палить ещё сильнее, хотя казалось, что сильнее некуда – тогда песок расплавился до состояния жидкого стекла.
Когда солнце начало путь к горизонту – воздух остыл и стекло затвердело.
Грубые волны разбили это стекло, превратив в угловатые стеклянные камни, с острыми краями.
В это время оболочка принимала поздравления в честь Дня Рождения своей Хозяйки.